В общем и целом, список условий для новой ядерной сделки свидетельствует лишь об одном — соглашение с Ираном Белому дому не нужно в принципе, поскольку все претензии Белого дома касаются не качества ядерной сделки и ее выполнения, а самого Ирана и в принципе факта его существования. Но разговаривать с позиции ультиматумов с Тегераном бессмысленно.

Госсекретарь США Майкл Помпео официально озвучил перечень условий, при которых Вашингтон пойдет на новое соглашение с Ираном по ядерной программе. Список состоит из 12 пунктов и включает все возможные претензии, которые можно предъявить Тегерану. «Некоторым этот список может показаться длинным, но это просто отражение огромных масштабов пагубного поведения Ирана», — заявил Помпео. Однако, если абстрагироваться от геополитических интересов, очевидно, что этот список — отражение совсем другого явления.

Тегеран, по мнению Белого дома, должен прекратить поддержку хуситов в Йемене, «Хезболлы», ХАМАС и «Талибана» (запрещенная в России организация — прим. ред.), вывести своих стражей революции из Сирии и «перестать угрожать Израилю», освободить всех граждан США, пропавших без вести или «удерживаемых по ложным обвинениям», а также обеспечить безоговорочный доступ ко всем ядерным объектам в стране. В общем и целом, этот список свидетельствует лишь об одном — соглашение с Ираном Белому дому не нужно в принципе, поскольку все претензии Белого дома касаются не качества ядерной сделки и ее выполнения, а самого Ирана и в принципе факта его существования.

Глава европейской дипломатии Федерика Могерини также считает, что требования Белого дома не имеют никакого отношения к ядерной сделке: «Выступление госсекретаря Помпео не показало, как выход из СВПД сделал или сделает регион более безопасным от угрозы ядерного распространения, или как это ставит нас в более выгодное положение, чтобы повлиять на поведение Ирана в областях, выходящих за рамки соглашения. Альтернативы ему нет», — заявила она.

А потому Евросоюз всеми силами пытается сохранить ядерную сделку в существующем виде, хотя бы и без США. Но чтобы европейским партнерам лучше думалось, Белый дом вместе с антииранскими санкциями возобновляет и действие так называемых вторичных санкции против тех компаний, которые рискнут, вопреки его воле, продолжить бизнес с Ираном. На то, чтобы завершить торговые операции, у них есть четыре месяца.

Евросоюз официально заявил о своем несогласии с взятой на себя США функцией «всемирного экономического полицейского» и запустил процедуру обновления закона 1996 года, принятого в ответ на экстерриториальные экономические санкции США против Кубы (впоследствии он был распространен на санкции Вашингтона против Ирана и Ливии). Эта мера призвана блокировать последствия новых ограничительных мер для европейских компаний, работающих в Иране.

Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер также заявил, что Еврокомиссия разрешит Европейскому инвестиционном банку предоставлять работающим в Иране европейским компаниям кредиты в евро. Меры, которые разрабатывает Евросоюз в ответ на вторичные санкции, должны вступить в силу до 6 августа 2018 года, когда начнет работать первая партия санкций США.

Однако пока политики ищут способ обойти американские санкции, ряд европейских компаний уже объявил о своем уходе из Ирана. Первой стала французская «Тоталь» — 16 мая она уведомила, что если она не получит специального разрешения от США и поддержки от французских и европейских органов власти, обеспечивающих защиту компании от применения в отношении нее вторичных санкций, она будет вынуждена выйти из иранского проекта «Южный Парс 11» и до 4 ноября 2018 года прекратить все операции, которые с этим связаны (объем планируемых «Тоталь» инвестиций должен был составить 4,8 миллиарда долларов).

Вслед за «Тоталь» 17 мая об уходе из Ирана сообщила датская «Маерск», специализирующаяся на контейнерных перевозках. А 18 мая о решении прекратить к ноябрю 2018 г. осуществление всех своих проектов в Иране заявила крупнейшая французская электроэнергетическая корпорация «Энжи». Как пояснила глава «Энжи» Изабель Кошер, компания не располагает собственными инфраструктурами в этой стране, но там работают ее группы технических специалистов.

На первый взгляд, все выглядит вполне так, как того и хотел Трамп — европейцы уходят. Так, да не совсем. И дело даже не в том, что европейский механизм по блокированию вторичных санкций еще не заработал в полной мере и ситуация еще может измениться. Она в любом случае может измениться не совсем в том направлении, в котором хотел Трамп. Китайская Си-Эн-Пи-Си объявила о том, что рассматривает возможность заменить «Тоталь» в иранском газовом проекте. Сейчас доля Си-Эн-Пи-Си в «Южном Парсе» составляет 30%, если «Тоталь» выйдет из проекта, китайцы будут иметь 80,1% в проекте освоения 11-й очереди месторождения (оставшиеся 19,9% у иранской компании «Петропарс»).

Южный Парс — крупнейшее в мире газоконденсатное месторождение, запасы его иранской части оцениваются не менее 14,2 триллиона м³ газа и 2,7 миллиарда тонн нефти (18 миллиардов баррелей). Не вдаваясь здесь в подробности технологии экспорта газа, можно допустить, что Китай в результате такой сделки в перспективе получит возможность импортировать иранский газ в виде СПГ. И санкции его не напугают — у него уже есть опыт импорта иранской нефти во время предыдущих санкций. Однако пока значительную долю сжиженного газа Китай закупает в США — на сегодня он является главным потребителем американского СПГ (по данным «Энерджи информэйшэн администрэйшэн», на Китай приходится 19% экспорта сжиженного газа из США). То есть, выдавливая из Ирана европейские компании, Вашингтон бумерангом бьет по собственным.

Вашингтон искренне полагает, что санкционное давление на Иран усилит недовольство политикой действующей власти внутри страны и приведет к изменению режима. Однако это лишь еще раз подтверждает, что Белый дом далек от понимания происходящего в Иране. Люди, вышедшие на улицы в конце прошлого года, действительно были недовольны экономической ситуацией в стране, но это происходило, в том числе, потому, что ядерная сделка не привела к ожидаемому экономическому росту. Теперь срыв ее по вине США, наоборот, позволит режиму снять с себя вину за отсутствие этого самого роста и сплотить иранцев против общего врага.

Кроме того, не надо забывать, что если смена власти в Иране и произойдет, то преемник Роухани вряд ли пойдет на переговоры с США. Во-первых, потому что Роухани по иранским меркам является практически демократом, и более демократичного преемника вряд ли стоит ожидать. С гораздо большей степенью вероятности в случае смены режима Вашингтону придется иметь дело с жесткими консерваторами. А во-вторых, потому что Трамп своими действиями наглядно продемонстрировал Тегерану: идти на какие бы то ни было сделки с США больше нельзя, поскольку они не выполняют взятых на себя обязательств, а для того, чтобы Иран уважали, ему нужно вернуться к разработке ядерного оружия.

Так что, какие бы цели ни ставил перед собой Трамп, приняв решение о выходе из ядерной сделки, результат, вероятнее всего, будет ровно противоположным.